Говорят, конец постмодерна приходится на 11 сентября 2001 г. Закончилась игривая возня в песочнице культуры. Настала эпоха более серьёзная. Но серьёзная не до конца – как пора полового созревания, когда юноши и девушки, уже мучимые философско-эротическим томлением, ещё тайком шьют наряды для кукол или играют в солдатики. Каникулы заканчиваются; вроде пора садиться за книжки – впереди Экзамен.
«Лучшие фотографы мира», собранные под одной обложкой Энди Стилом – это уже почти книга. Обильно иллюстрированная, но книга в большей степени, чем просто фото-художественный альбом. Такие не дарят на именины и не покупают для украшения интерьера. Впрочем, можно подарить – если хотите спровоцировать хорошего знакомого на проникновенный разговор с экзистенциалистским уклоном.
Две трудносовместимые задачи поставил себе составитель: потормошить засыпающего у телевизора обывателя и вместе с тем рассказать об успешнейших фоторепортёрах. Каждая глава знакомит с отдельным мастером. Кем начинал, для какого журнала, предпочитаемая марка камеры, какими лаврами увенчан. И уж вокруг каждого из них формируется малый зрительный мир. Жертвы землетрясения и гипертехнологичные шанхайские небоскрёбы. Споткнувшаяся олимпийская бегунья и исламская революция. Роза на гламурном гробе. Изрезанное лицо индийской девушки. Принц Чарльз с высунутым языком. Труп африканца в мутной воде.
Зрителя привлекает неожиданное, яркое, величественное и занимательное. Катастрофа и смерть – самое грандиозное шоу из возможных. «Есть зрелище более величественное, чем море, - это небо; есть зрелище более величественное, чем небо, - это глубь человеческой души», - писал романтичный Гюго. Величественное. Но – зрелище. Их немало в книге. Большинство фотожурналистов в своих кратких «исповедях» подчёркивают первостепенность изображения человеческих эмоций, движений духа. Для этого в ход идут размытые фоны, короткофокусные объективы и риск собственной головой.
Мой мини-опрос среди знакомых дал неожиданные результаты. Дети с естественнонаучной любознательностью рассматривают самые кровавые и безобразные кадры, изредка прося разъяснить контекст. Правда, ещё более жадно они упиваются рекламой автомобилей на вклейках в журнале «Вокруг света». Взрослые открывают фолиант с энтузиазмом, но вскорости взгляд их тускнеет. «Это слишком мрачно». Или: «Лишний раз убеждаюсь, как хорошо, что мы живём здесь, а не в вымершем от голода Мали или в изувеченном землетрясением Кашмире; хорошо, что мы не наркоманы, браконьеры, негры…» В общем: «Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь…». Картины Босха, возможно, оказывали такое же трепетно-благочестивое удовлетворение. Но кому в голову придёт мчаться спасать обитателей преисподней?
Фоторепортёр – поставщик невозможного и невыносимого. Суетится, страдает, серьёзничает, позволяя зрителю оставаться в нерушимом покое, при комнатной температуре и перспективе пообедать в милом ресторанчике в субботу вечером. Есть, правда, и иная перспектива: «Борщ - жена-дурнушка, пива кружка - перед сном порнушка», но эта категория граждан не покупает дорогих книг.
Опиум или экстези? Уж, во всяком случае, не чай с молоком.
Стил Энди, Арт-Родник
