Я за всю жизнь знал едва ли пару кобелей этой породы (из сохранявших все необходимые для настоящего "кавказца" качества), с которыми относительно спокойно и приятно можно было жить бок о бок в городской квартире. С суками, в общем-то, гораздо легче, но тоже порою накладно. В периоды гормональных сдвигов, например. Что "кавказцы" очень умные и легко обучающиеся собаки, к тому же с отличной памятью, готов подтвердить всем, чем могу. Но суеты и шума они не любят. Когда видят хозяина раз-другой в сутки - просто лапушки. А когда вся семья мелькает день-деньской у "кавказа" перед мордой, он зачастую становится нервным, и тогда это ему рано или поздно надоедает. И еще эти их породные "шторки". Знаете, конечно, о чем я говорю: когда звереют, то, бывает, по нескольку минут ничего не видят и не слышат. Так что спросонья (особенно старые собаки, которые крепко спят гораздо чаще молодых) или сослепу, не узнавши, "кавказ" такого может натворить... И ведь не остановишь! Когда он свою мясорубку в ход пускает, у него думалка на время отключается. Потому, когда я работал в милицейском питомнике, всех вожатых инструктировал: идешь в темноте к посту, где стоит "кавказец", начинай разговаривать с ним метров за сто. Услышит, проснется (коли спит), узнает - цел останешься. Появишься неожиданно - можешь получить по полной программе и сверх нее.

Что мне не нравится у "кавказцев" - многие из них скорее наглые (потому что чувствуют свое преимущество в силе), чем действительно храбрые. Видел среди них и несгибаемых смельчаков, но не так уж много. Неожиданное, непривычное воздействие - и куда это весь героизм девается? А все потому, что отбор на смелость в этой породе давно уже не ведется. Для охраны своего участка (поста) достаточно злобности и территориальной агрессивности. Неуверенность и даже в известной степени трусость ими прекрасно маскируются. Вот хорошая проверка: наденьте противогаз с длинным шлангом (без коробки-фильтра) - пусть болтается как хобот. В руки возьмите пару больших флагов и держите их в стороны, как крылья. "Кавказца" хозяин пусть привяжет в незнакомом месте, даст ему кость (дабы было что охранять) и спрячется. Идите с подветренной стороны к собачке и напевайте что-нибудь веселое. Сразу и увидите, кто из "кавказцев" действительно смелый и каков процент "героев" в поголовье. (Кстати, крайне полезно было бы провести по такому или подобному методу массовую проверку "азиатов"; можно было бы собрать интересный материал, пригодный для статистической обработки, разработки специфических нормативов дрессировки, да и для того, хотя бы, чтобы рассеять иллюзии по поводу храбрости этих собак у многих "азиатчиков").

1. Проконтролируйте, чтобы за сутки до испытания собака была накормлена, и желательно мясом.
2. В незнакомом ей месте ставится машина (фургон) с открытой дверью и трап из досок, чтобы в нее можно было легко подняться. Еще лучше, если имеется подвал со спуском вниз по ступенькам.
3. В темное время суток хозяин ведет собаку (на свободном поводке или без оного) в фургон (или подвал), управляя ею голосовыми сигналами и пользуясь для освещения пути слабым карманным фонариком.
4. В фургоне (подвале) он достает из сумки миску, кладет туда обычную еду и предлагает собаке.

Градации очень простые: сразу съела все - чуть попробовала - есть отказалась; заходила впереди - шла за хозяином - пришлось тащить; хозяин подал одну-две команды - всю дорогу уговаривал - материл, на чем свет стоит.
Что хотите говорите о породных особенностях поведения, но действительно уверенные в себе собаки пройдут эти тесты без напряжения.

Думаю, вы не хуже меня осведомлены, что существует масса более или менее стоящих способов проверки силы и устойчивости, да собственно и многих других параметров нервных процессов, и постоянно появляются новые способы, в том числе технические. В частности, в Московской ветакадемии ведутся интересные работы в этом направлении (по сути - использование полиграфа). Но вот злобу к волку, способность драться с волком можно проверить только на волке. Никакая современная техника и никакие "тесты" тут не могут послужить сколько-нибудь равноценной заменой. Собственно, псовые охотники об этом всегда знали. Хорошо бы, если бы об этом знали еще и "волкодавщики". Хотя, если и знали бы, это вряд ли бы помогло. Я абсолютно уверен в том, что проведение боев, "тестов", как их ни называйте - в 99,9% случаев является самоцелью. И бои, в современном своем виде, никакого отношения к нормальной породной селекции не имеют.

Если же серьезно подходить к делу, то нетрудно придумать и менее опасные варианты притравки (в намордниках, например, либо на соструненного волка). Но вот что несомненно: именно и только проверка по волку может быть критерием действительной пригодности "тестовых" боев в качестве, как утверждают приверженцы этих зрелищ, селекционных мероприятий при разведении "волкодавов".

Теперь насчет дрессировочных нормативов для "волкодавов".

Разумеется, нормативы, приближенные к реальным условиям применения собаки, всегда лучше норматива надуманного. Конечно же, трудно себе представить, на что современный "кавказец" с его специфическим поведенческим комплексом может еще годиться, кроме охраны территории и защиты хозяев от непосредственного нападения. Очень хорошо, что нормативы "собака сопровождения", приведенные в книге Высоцкого и Гаврилюка, предусматривают приемы управления собакой в усложненных условиях. Мне, правда, кажется, что стоило бы включить в комплекс и упражнение по экстренному торможению, т.е. предотвращению или прекращению атаки. Тогда, конечно, "кавказцам" этот норматив будет не очень легко даваться. Но с другой стороны, исполнение нормативов все-таки должно служить определенной гарантией, что собака пригодна для использования в разведении по части мозгов и "тормозов", и что потомство ее не окажется вовсе "безбашенным". Да и в жизни такой навык может очень даже понадобиться. Всякое ведь бывает, и не всегда хозяину удается углядеть за собакой. И еще одно: этот навык сегодня больше нужен не столько для "кавказа" сейчас имеющегося, сколько для будущего.

(Еще раз подчеркну, что я рассматриваю "кавказцев" как сложившуюся монопороду с консолидированным в целом типом поведения, нормальным вариативным разбросом по конституциональным и, уже менее, по заводским (линейным, местным) экстерьерным типам. К сожалению, т.н. "разведенцы" часто пренебрегают необходимостью сохранения - для дальнейшего существования породы! - ее генетического и фенотипического разнообразия. Это пренебрежение может привести к "внезапному" возникновению во всей популяции, быстрому распространению и спонтанному закреплению признаков вырождения и деградации уже через считанные поколения. САО же я расцениваю как группу родственных пород с различными ценностными характеристиками. Каждая из этих пород, если она обладает достаточно большим для здорового существования поголовьем, должна быть сохранена в наиболее приемлемом и перспективном для выживания варианте). У САО в целом, слава Богу, нет, в отличие от "кавказцев", наследственно закрепленных поведенческих "препятствий" (собственно, и делающих "кавказцев" "кавказцами" в современном понимании, но очень ограничивающих возможность их содержания в городской среде), которые мешали бы их быстрой адаптации к почти любым условиям жизни.

Т.е. САО, за некоторым исключением, очень пластичные собаки. Они чрезвычайно умны, а в детстве даже слишком, что обусловливает необходимость очень ранней дрессировки (и, добавлю, по части интеллекта "азиаты", как и собаки почти любой "аборигенной" породы, в среднем на порядок превосходят плоды многолетнего "культурного" разведения, представленные в лице большинства т.н. заводских пород). У многих из них великолепная интуиция, врожденная способность просчитывать ситуацию и "вычислять" людей. При правильной методике дрессировки, примененной с юного возраста (начиная с четырех месяцев), они могут быть обучены практически чему угодно. (Однако подробнее на вопросе дрессировки я хотел бы остановиться позже). Слух и зрение у "азиатов" превосходны, а обонянием они, пожалуй, не уступают и лайкам (немецким же овчаркам такой нюх и не снился). Следовые способности очень высокие, если лень не мешает. У многих завидная координация движений и очень хорошие прыжковые качества. (Кстати, то, что "азиаты" и "кавказцы" зачастую не очень хорошо берут высокие препятствия, связано, на мой взгляд, не столько с тем, что некоторым из них, из-за большого веса, тяжело дается спрыгивание вниз, на что любят кивать многие "азиатчики" (эта проблема как раз решается просто: достаточно сделать спуск наклонным), а большею частью вызвано неправильным выращиванием и, как следствием, дефектами суставов. У нас, к сожалению, рентгенографические исследования по этим породам проводить не принято, а стоило бы. Похоже, картина может оказаться весьма печальной.

В ГДР завезенных "кавказцев" обследовали в свое время поголовно и дисплазиков выявили среди них предостаточно. А как же тут дисплазии не процветать! "Кавказцы", а "азиаты" в особенности, наследственно приспособлены к выращиванию на скудном рационе. Потому они и рост заканчивают, и формируются окончательно очень поздно. Потому же и "хорошо отзываются" на обильное питание - быстро набирают рост и вес. А развитие суставов, да и развитие внутренних органов, то бишь интерьера, попросту не поспевают за общими габаритами организма. Оттого любые случайные перегрузки часто приводят к травмам и заболеваниям. Дисплазии в том числе. И еще, например, порокам сердца. А на выставках недальновидные, мягко говоря, эксперты предпочитают откормленных, перегруженных, громадных щенков и подростков - нормальным, развитым соответственно возрасту и имеющим здоровые кондиции. Под влиянием мнения "знатоков" и природной склонности к свиноводству, у народных масс утвердились в головах ("колом не вышибешь", говоря словами поэта) такие же дебильные представления о том, как должен расти щен. В итоге и получается, что собаки вроде бы с прекрасно сконструированным опорно-двигательным аппаратом, обладая которым преодолеть забор в 2-2,5 метра можно шутя, прыгать нормально не в состоянии из-за недостаточной прочности и других дефектов суставов).

Но все-таки самое большое достоинство "азиатов", на мой взгляд, это их выдающийся интеллект. Нужно ли говорить о том, что ни интеллект, ни масса других замечательных свойств САО при разведении никем не учитываются вообще? Это вы и без меня прекрасно знаете. Увы, не существует никаких дрессировочных нормативов и тестов, какими можно было бы пользоваться при селекции САО, учитывая чрезвычайно богатую их натуру. Наверное, таковые нормативы и тесты можно было бы при желании разработать; но для этого предварительно нужно максимально большое количество "азиатов" охватить предельно сложной дрессировкой, выявить границы их разносторонних возможностей, найти какие-то оптимальные среднестатистические показатели по каждой породе САО и уже от этого и танцевать. Не по ОКД же "азиатов" испытывать! Им, скорее, подойдут экзамены по алгебре и началам математического анализа... Ей-Богу, мне приходилось встречать совсем не глупых людей, испытывавших перед своими "азиатами" что-то вроде комплекса неполноценности. Однако же, не то, чтобы сложной, а вообще никакой дрессировки от "азиатов" в клубах сейчас не требуют. А разводить их только ради экстерьера, все равно, что покупать книги ради красивых переплетов. К чему такое разведение может в конце концов привести, как не к получению экстравагантно и экстремально сложенных тупиц и идиотов? Ведь не совсем правы те, кто говорит о некой совершенной уникальности "волкодавов". Помимо того, что похожие породы существуют в Турции, Болгарии, Югославии, Греции, Италии, Испании, немало других пород совсем недавно стояли примерно на таком же уровне физического, интеллектуального и психического развития. Только последним не повезло: они слишком рано попали в поле зрения европейской кинологии, за что и поплатились большинством своих исходных прекрасных качеств. По тому же пути наши клубы и федерации, помешанные на экстерьере, ведут "кавказцев" и "азиатов". И доведут, не сомневаюсь, если не будут приняты меры со стороны государства. Надеяться больше не на что. А убеждать фанатиков бесполезно. А те, кто занимается боями (или "тестами", разницы нет), им не альтернатива. Помните знаменитое лукуллово блюдо - паштет из соловьиных язычков? Вот бои - это примерно то же самое. Или забивание гвоздей цейсовским биноклем. С чем еще можно сравнить соревнования интеллектуалов по гладиаторским качествам?

Например, апортировке любых предметов, которые в принципе можно апортировать, любого щенка-"азиата" подходящего возраста (4-7 месяцев) можно обучить примерно за три занятия. Так же быстро они научаются выполнять любые другие команды послушания, которые физически способны выполнить. Все зависит от хозяина-дрессировщика и верно примененной методики парфорсной дрессировки. При этом, уверяю, породные характеристики нисколько не страдают. Вообще-то давно пора бы забыть все сказки о "недрессируемости", "ломке характера", "природной (породной) непослушаемости", какой-то особой "гордости", позволяющей не выполнять команды хозяина, и т.п., применительно к собакам любой породы. Важно вовремя взяться, правильно строить отношения и грамотно и жестко дрессировать. Собаки, которых мне довелось дрессировать, любых пород - "кавказ", "азиат", "южак", бордос, кане корсо, амстафф, бульмастиф, бультерьер, самоед, восточно-сибирская лайка, в общем, кто угодно - обучены были всему, чего хотели хозяева и что эти собаки физически могли выполнять, и выполняли из этого все настолько хорошо, насколько хозяева могли от них потребовать. Если, конечно, у хозяев хватало характера и терпения довести процесс дрессировки и воспитания до логического завершения и они не прерывали занятий на полпути.

Ответственно заявляю, что посредством грамотной парфорсной дрессировки характер собаки не ломается, а правильно формируется. У меня в запасе достаточно примеров, когда приходилось вполне успешно вылеплять из совершенно неподходящего по задаткам, явно бракованного или испорченного материала достойных, а иной раз и превосходных собак. И я убежден в том, что чем больше знает и умеет собака, тем лучше и для нее, для ее развития, и для хозяина. И порода здесь ни при чем. (Вот разве что насчет борзых и лаек, использующихся на охоте, я бы зарекаться не стал. Допускаю, что дрессировка в некоторых случаях может входить в противоречие с особенностями их охотничьего поведения, но допускаю это исключительно по причине отсутствия у меня достаточного опыта работы с этими собаками). Но согласитесь, что все лучшие по уму и нраву собаки, любой породы или беспородные, в принципе похожи. Все худшие - тоже. Вся разница в середине, и проявляется она в специализации. Все то, за что мы больше всего ценим собак - душевные их качества, ум, непостижимая интуиция - характеристики видовые, а не породные, хотя в одних породах, например, у "азиатов", встречаются чаще, а в других, в среднем, реже. Но лучшие собаки отличаются еще и тем, что, при сохранении породных своих характеристик поведения, выходят в части своих способностей далеко за рамки специализации. А разве мы не должны при селекции отбирать лучших собак? У меня вовсе нет стремления ломать специализацию какой-либо породы. Но кто сказал, что сеттер, например, не должен защищать в случае нужды своего хозяина? Должен, потому что он собака! Или что "кавказец" не должен сообразовываться с тем, как когда себя надо вести, чтобы хозяину было удобно и приятно? Должен, конечно должен. И при этом сеттер остается сеттером, а "волкодав" - "волкодавом", и свою породную работу они должны выполнять лучше других, на то она и породная специализация. А "чужую" (но можно ли назвать ее чужой, если это собачья работа?) настолько, насколько они могут ее выполнять из-за ограничений своей "заспециализированности".

При любом раскладе собака должна оставаться собакой, иначе она - не собака. Специализация породы не может, не должна калечить видовые качества. Изменение видовых характеристик оправдано и морально, только если оно направлено в одну сторону - в сторону улучшения физических, физиологических, поведенческих в целом (т.е. психических и интеллектуальных) норм, с точки зрения человека, осознающего свой видовой долг перед собакой и признающего за ней, как за дружественным видом (всем своим существованием заслужившим этого), право на прогрессивное эволюционное развитие, все более повышающее уровень ее мышления и иных способностей, в симбиозе с человеком. Честно говоря, опыт общения с гениальными собаками (дал мне Бог счастье быть знакомым и с такими) поколебал меня в мысли о том, что посредством даже самой совершенной зоотехнии удастся когда-либо превысить тот фантастический уровень поведенческого развития, который порой свойствен представителям вида "собака домашняя" от самой природы. Но зато мы, люди, наверное можем привести, со временем, всех собак к такому уровню. Хотя у нас, к сожалению, до сих пор успешно получалось и получается лишь обратное - низведение собак в части развития интеллекта до кроличье-лягушачьего примитива. Очень многое собаки потеряли от общения с нами. А может, и поделом им такое наказание: нечего кого попало в человеки выводить, могли бы найти обезьян и посовестливее, и поблагодарнее!

Ему еще необходимо обладать чрезвычайно выраженным комплексом ритуального поведения, надежно сдерживающим агрессию взрослого собрата и позволяющим пользоваться по возможности всеми вероятными "крохами со стола" старших членов стаи. И в целях же самосохранения, пока щенок не наберет габаритов и силы взрослой собаки, он ни в коей мере не должен проявлять черт "взрослости", а наоборот: пасовать перед угрозой, изо всех сил демонстрировать щенячье поведение и заискивать перед теми, кто явно старше и по рангу выше. Но в то же время использовать малейшие возможности для собственного "карьерного роста" и самоутверждения сначала среди сверстников, а после и среди более слабых взрослых.

Благодаря такой своей природе, "азиатеныш" уже в четырехмесячном возрасте обладает выносливостью нервной системы и сообразительностью (а соответственно и обучаемостью), не меньшими, чем у многих взрослых собак других пород. А еще незаурядными актерскими данными и немалым упрямством. Как раз в этом возрасте его и нужно строго и настойчиво дрессировать, не стесняться использовать силу, с самого начала воспитывать в нем привычку обязательности подчинения хозяину. И не обращать никакого внимания на все его демонстративные вопли, визги и другие возмущения. А за попытки сопротивления (побеги, окусывания и пр.) наказывать трепкой и с удвоенной энергией добиваться своей цели: безоговорочного послушания. "Азиатеныш" на редкость изобретателен в попытках "проверить на вшивость" дрессировщика и, чем крепче у него характер, тем дольше он борется "за независимость свободолюбивого алабайского народа". Но в конце концов все равно соглашается с претензиями хозяина и обучается очень быстро, часто "перепрыгивая" через промежуточные этапы формирования навыка. Здесь также очень ценно ярко выраженное у них качество "обдумывания во сне", позволяющее на следующем занятии мгновенно освоить трудно дающийся прием.

Таким образом, уже на ранних стадиях формирования характера удается сделать самое важное: установить правильные ролевые отношения собаки и хозяина. Но хозяину нужно знать, что поведение "азиата" формируется долго, в процессе его взросления будут один за другим наступать "переломные периоды", а значит, всякий раз последуют и попытки "пересмотра границ". Если эти "путчи" подавлять в зародыше, то каждый последующий из них будет все менее и менее отчетлив, и наконец они совершенно прекратятся. Иногда к году, иногда к полутора. В этом заключается одна из самых трудных сторон воспитания послушного "азиата" - в необходимости длительного периода дрессировки, либо нескольких последовательных периодов - от нежного детства до почти полного взросления. И, конечно же, по мере формирования поведения в заданных границах, хозяин должен все более и более доверять своему "азиату", как и всякой другой разумной собаке, и давать ему возможность принимать самостоятельные решения. Без этого, конечно, "азиат" во всей красе своего интеллекта никогда не состоится.

(цифра, взятая кем-то когда-то, по-видимому, с потолка, но почему-то - наверное, как всякая, не нуждающаяся в осмыслении, банальная глупость - крепко утвердившаяся в мозгах и уже, пожалуй, передающаяся по наследству), либо пытается обучить его простейшим приемам, используя вкусопоощрительную методику и игру. "Азиатеныш" поначалу чуть-чуть поддается, а потом у него возникает мысль самому устанавливать правила игры: в соответствии с врожденными природными наклонностями, уйти от навязываемой ему роли (причем мягко, без открытого конфликта) и немножко подрессировать собственного хозяина. И гаденыш начинает показывать, что ему скучно, что он хочет поиграть во что-нибудь другое, либо что он страшно устал и все ему ужасно надоели. (Стимул здесь сильнейший: самоутверждение. И против него даже голод не очень-то помогает, тем более, что "азиаты" очень легко переносят голодание даже в щенячьем возрасте). И почти всегда добивается своего.

А через пару-тройку месяцев, когда хозяин дозревает, наконец, до мысли, что неслуха пора бы и повоспитывать, тот сам уже исподволь им управляет, поскольку давно изучил его вдоль и поперек и привык оставлять в дураках (т.е., привык чувствовать себя победителем, лидером в построении отношений!), а к тому же набрался кое-каких силенок, и с ним теперь не так-то просто справиться. И теперь он сопротивляется давлению уже не из неосознанных внутренних побуждений, а отстаивая свои терпением и хитростью завоеванные права от поползновений совершенно недостойного, на его взгляд, претендента на роль вожака. Между прочим, и хозяин-то к тому времени оказывается на самом деле выдрессированным, и ему очень трудно сразу полностью изменить стиль отношений и начать требовать там, где он давно привык терпеть и, по сути, подчиняться. Плюс состояние некоторого шока при неожиданном для него открытом сопротивлении такого ласкового и подхалимистого прежде щенка (зверь взрослел себе потихоньку, незаметно для хозяина меняя характер, и тут показывает его в критической ситуации - весь и вдруг!) И что делает опешивший хозяин? Почти всегда идет на компромисс! А что, собственно, ему остается делать? Абсолютное большинство владельцев так и поступает, а потом рассказывают друг другу о "гордых думающих собаках, начисто лишенных апортировочного поведения".

За последние два года я занимался обучением послушанию трех "азиатов": это Кабул (вл.Жданов; заводчик - питомник Коломенского Ново-Голутвина женского монастыря), Атос (вл.Стародуб; заводчик - питомник ГУП машзавода "Штамп", г.Тула), Факир (вл.Чубайс; заводчик - питомник Коломенского Ново-Голутвина женского монастыря). К сожалению, во всех случаях систематически заниматься с ними, т.е. два раза в неделю, удалось только в период с 4 до 6 месяцев. После полугодового возраста с Атосом более послушанием не занимались, с Кабулом занимались время от времени до 10 месяцев, с Факиром занятия проводились два-три раза в месяц. Тем не менее, результаты систематических занятий заслуживают внимания. После курса занятий, проведенных в период с 4 до 6 месяцев от роду, все перечисленные щенки знали и хорошо выполняли следующие навыки: движение рядом на всех темпах с поводком и без поводка; посадка и укладка из движения рядом и из свободного состояния на удалении до 20 метров; выдержка на укладке, при удалении хозяина на 30-40 шагов, - до 5 минут; апортировка предметов, изготовленных из различных материалов (дерево, ткань, пластмасса, металл, кожа, мех), с расстояния 10 метров; перенос апортировочного предмета при движении рядом с хозяином (поноска) на расстояние до 40 шагов; возвращение на обозначенное место на расстояние до 40 шагов; высылание вперед с последующей укладкой на расстояние 20-30 шагов; подход к хозяину по команде; посадка и укладка из движения на полпути при подходе к хозяину; посадка к ноге; переползание с расстояния 10-15 метров. Факир кроме того подавал голос, преодолевал полуметровый барьер и апортировал брошенный предмет через этот барьер. Кабул и Факир в этом же возрасте были поставлены на след и показали хорошие способности к его проработке.

Пару лет назад в Воркуте, при разгоне толпы хулиганов, погиб один из последних настоящих рабочих "немцев", нарвавшись на заточку. Кого надо, он положил, а потом лег и вскоре умер. Раны и видно не было. Он-то как раз прыгал высоко и бил грудью сильно. А битая-перебитая прежде сучка, давно уже "специализирующаяся по ногам клиентов", в этой схватке порвала многих, а сама осталась целехонькой.

Самая эффективная атака против человека - хватка в область паха с рывком и быстрым уходом за спину. Собака до последнего момента сохраняет способность уклониться от удара (а если она к тому же научилась "финтить" при подбегании к цели, то становится практически неуязвимой; несколько лет назад я подготовил так одного добермана - попасть в него ногой или рукой было просто невозможно, увернуться от хватки - тоже). Для "кавказа" или "азиата" это вообще наилучший и наиболее естественный при их телосложении и особенностях поведения способ работы. "Низом" они работают на заметно большей скорости, чем "верхом". У них практически врожденная способность уворачиваться от пинка и подныривать под наносящую удар ногу. Атакой "на нижнем уровне" собака с такой массой мгновенно роняет человека на землю. Ей гораздо проще становится работать против группы людей. Она всегда "попадает в цель": если атакуемый и способен как-то отреагировать, то уж никак не успевает отпрыгнуть и в лучшем для него случае прикроет уязвимое место либо рукой, либо бедром.

Насчет врожденной манеры нападения тоже хотелось бы сказать пару слов. В упомянутой книге описывается разница в работе на привязи между "волкодавами" и собаками заводских "служебных" пород. Собака заводской "служебной" породы натягивает поводок, активно облаивает противника и кусает в подставленную защиту. "Волкодав" же немного "отступает назад, давая провиснуть поводку" и "атакует в обход снаряжения", либо, схватившись за снаряжение, пытается затащить противника под себя. К сожалению, авторы книги не уделяют достаточного внимания тому, насколько эта разница обусловлена наследственными факторами (и какими) и насколько - спецификой обучения. Не факт, вовсе не факт, что описываемая манера работы "волкодава" не свойственна собакам других пород. Умная и опытная собака любой породы разницу между снаряжением и живым мясом знает прекрасно.

Я могу навскидку назвать несколько кличек немецких овчарок, прекрасно отличавших реальную работу (когда они кусали врага куда придется, лишь бы эффективно) от "работы" на проверках и испытаниях, когда они (между прочим, с азартом и злобой) хватались за дрессировочный рукав.

Наследственная составляющая здесь, безусловно, играет не последнюю роль. С "врожденной" манерой хватки в подставленную "защиту" и работы на натянутом поводке, на мой взгляд, сопряжены пониженный инстинкт самосохранения и т.н. "жажда борьбы", т.е. чисто спортивный азарт соревнования с человеком в физической силе. А эти факторы, по степени их выраженности, имеют явно наследственную окраску. (Кстати, они, по-видимому, нисколько не коррелируют с наследованием злобы и смелости. А темперамент, в узком смысле этого термина, пожалуй, имеет к ним отношение). Еще, несомненно, имеется наследственная породная предрасположенность к "давящей" или "режущей" хватке, и она, как мне кажется, тоже значительно сказывается на общей манере работы. Эта предрасположенность закрепилась исторически. Предки западных овчарок были, сравнительно, собаками некрупными (немецкая овчарка середины XIX века - 45-50 см). С волком они могли драться только группой, и даже в этом случае единственная возможность победить у них имелась только при наличии прочной "давящей" хватки и при некой жертвенной остервенелости, т.е., собственно, при некоторой атрофированности инстинкта самосохранения. "Азиату" же, в отличии от них, нужно было обладать умением сражаться с волком один на один, т.е. обладать иной техникой боя и хватки. Это, а также обилие других опасных для жизни внешних факторов, например, смертельно ядовитых представителей фауны, безжалостно отсеивали (элиминировали) собак неосторожных, безрассудно храбрых. Из всех героев выживали только, как в известной детской песенке, "нормальные".

Насколько велика разница в выраженности инстинкта самосохранения между, например, немецкими и среднеазиатскими овчарками, хорошо видно при проведении тестирования щенков, 3-6 месяцев от роду, по следующей методике. Большой лоскут контрастно окрашенной материи (например, тельняшка) привязывается на длинную нитку и маскируется в траве. Хозяин со щенком, ведомым на свободном поводке, неспешно идет по обозначенному маршруту. Перпендикулярно направлению их движения помощник медленно, легкими рывками, тащит этот лоскут. Когда щенок замечает движущийся объект, владелец останавливается и дает щенку возможность самостоятельно ознакомиться с "замершим" в этот момент лоскутом.

Как бы нормального "азиатеныша" ни заинтересовала эта тряпка, он никогда не сунется к ней напрямую и не решится ткнуться в нее мордой. Будет держать дистанцию около метра, постарается обойти с подветренной стороны и изучить запах с расстояния. Лишь когда хозяин возьмет тряпку в руки, щен подойдет и понюхает ее вплотную. Хороший же "немец" сразу бросится к тряпке и схватит ее.

Итак, "дразнила", неестественно раскачиваясь, размахивая руками и шумя, зигзагом направляется к собаке, пересекает границу первой зоны безопасности (примерно 10 метров), выказывает свою неуверенность, поочередно наступает и отступает, вызывая возбуждение и агрессию у собак.

а) немецкая овчарка: враг боится, его надо атаковать! - Рвется к нему, натягивает поводок, лает.

б) САО: враг не решается напасть, но его сила неизвестна; надо показать ему свою уверенность, может быть он испугается. Но нападать на него опасно! - Поворачивается несколько боком, немного отступает (с одной стороны - показывает, что не хочет драки, с другой - "загоняет себя в угол", где отчаяние учетверяет силы, что знают все звери), принимает демонстративную, предупреждающую стойку.

"Дразнила" пробегает близко от собаки (нарушая вторую, приблизительно 5-метровую зону безопасности), бьет тряпкой мимо собаки.

а) НО: враг нагл, труслив и драться не умеет. Ну, я ему задам! - Повисает на вытянутом поводке, пытается за что-нибудь поймать врага.

б) САО: враг не обращает внимания на демонстрацию, даже пытается напасть.
Или 1: Надо его отпугнуть, показать, что мне деваться уже некуда и я буду защищаться. - Поворачивается мордой к врагу, прячет зад, скалится и "кивает" , имитируя попытки укусить.
Или 2: Когда ты поймешь, что я не хочу с тобой драться, готова уступить! Но сдаваться я не намерена. - Поворачивается задом, горбит спину, опускает голову к ногам и скалится.

"Д." , подбегая, бьет тряпкой или веткой по ногам или боку собаки, вызывая хватку. На это НО отвечает более или менее затяжной "давящей" хваткой за тряпку, а САО наносит короткий боковой "режущий" укус и готовится встретить следующий удар.

а) НО: я схватила тряпку и победила! Надо и в следующий раз сделать то же самое!

б) САО: укус за тряпку не помог, нападение продолжается. Надо кусать за что-нибудь другое!

С этого и начинаются различия в манере нападения. Далее по этой схеме можно промоделировать и все остальное вплоть до логического финала. Но суть-то в том, что зная об этих основах породного поведения, можно построить обучение и немецкой овчарки так, что она будет кусать мимо средств защиты, и она будет уворачиваться от ударов, а не принимать и перетерпевать их. Если это, конечно, нужно, и если дрессировщик в состоянии преодолеть собственные стереотипы в подходе к обучению собак.