Маргарита Орлова, Егор Попов
После промозглой сырой столицы тихое заснеженное Подмосковье кажется ненастоящим. Свет, отражаясь от белого полотна в небрежных росчерках ветвей, режет глаза. Первым напоминанием о том, куда мы идем, стала цепочка следов собаки и человека вдоль обочины. Дорога в школу подготовки собак-проводников тянется сквозь городок. Центр, где растят и обучают собак-поводырей, стоит на границе просеки. Всего пара километров отделяет зимний лес от территории вольеров. Черта горизонта там, где серое небо и белое поле встретились черно-белой полоской деревьев. Тишина. Хочется говорить шепотом.
«Республиканская школа восстановления трудоспособности слепых и подготовки собак-проводников» в Купавне – единственное в России место, где благодаря четвероногим поводырям незрячие получают возможность ходить, учится, работать, не замыкаясь в стенах своей квартиры. Для лишенного зрения собака не только верный помощник, это член его семьи, верный и добрый друг. Но прежде чем стать неразлучной, единой парой им предстоит пройти непростой путь.
— Мы с ней как-то сразу слизались, снюхались, я ее полюбила с первых секунд. Она сразу меня лизнула, я ей говорю: Устя хорошая…
История Галины и Устины, как история всех пар началась с анкеты, которую заполняют для слепых и слабовидящих людей в отделении Всероссийского общества слепых. Возраст, рост, вес, темперамент, желаемая порода и пол. В очереди за собакой люди стоят от нескольких месяцев до нескольких лет. В это время собаку подбирают, готовят для конкретного человека и затем приглашают на совместные двухнедельные курсы. По итогам пара сдает экзамен, и в случае успешности, собака становится поводырем для своего хозяина. Только это нечто большее, чем просто технология.
— Доверьтесь собаке, она ориентируется на знакомом маршруте. Скажите ей «Устина, домой!» и она приведет к главному корпусу, — инструктор Олег Крайнов вводит в курс дела Галину, которая вчера увидела свою новую помощницу. Женщина неуверенно держится за шлейку собаки – молодой немецкой овчарки. Сжимая в руке высокую белую трость, она постукивает ею по черно-белым выпуклым плитам, ведущим по лабиринту тротуаров к главному корпусу. Слушая инструктора, Галина поминутно похлопывает по карману пальто, проверяя, что у неё все еще есть сахар, чтобы лакомством поблагодарить собаку за правильно выполненную команду.
Галина Сартакова приехала из Новосибирска. В течение двух недель инструктор обучит её правильному уходу за собакой и совместной работе. Им предстоит научиться ориентироваться в пространстве, осваивать новые маршруты, но главное – научиться понимать друг друга.
— Домой, Устина, домой, — командует Галина. Ведомая собакой, идущей на полшага впереди, они подходят к дверям гостиницы, где на время пребывания в Школе останавливаются незрячие.
— Найдите дверную ручку, и теперь поступите по-хитрому. Станьте слева от двери и поправьте собаку. Если кто будет выходить, вас не должны сбить с ног или зацепить собаку. Берегите собаку, и она будет беречь вас, — спокойный голос инструктора на холоде превращается в облачка пара. Худощавый, в своем гигантском пуховике он выглядит как уставший после долгой зимовки полярник.
Маршрут троицы все больше напоминает полосу препятствий — столбы, овражки, ступеньки, расположенные в полном беспорядке автомобильные покрышки и деревянные заграждения. Здесь это называется «городок», и так же звучит команда собаке перейти к следующему препятствию. Устина с послушанием выполняет указания, но за два дня она еще не привыкла к голосу своей новой хозяйки и той приходится придавать правильное направление подергиванием шлейки.
— Я давно хотела такую собаку,— рассказывает Галина, сжимая в руке шлейку сидящей у ее ног Устины. У меня умер сын, и я стала ориентироваться можно сказать «в никуда». Поэтому, я решила, что она мне нужна и как ребенок, и как поводырь…– голос женщины срывается, — не могу говорить… Для незрячих, собака — член семьи, это собака — глаза, собака — нежность. Это комплекс. Это все. Я это так понимаю. Самое преданное животное. Как ты его к себе расположишь, так он и будет тебе служить. Помню это по общению с теми овчаркам, которые жили с нами в моем детстве… Еще в детстве я писала стихи. Хотите послушать?
Мы не могли отказаться от возможности. Подумав минуту, Галина собирается с силами и декламирует:
Моя четвероногая подруга
Она со мной в метель, мороз и вьюгу…
Ей нипочем и дождь, и непогода
Она со мной в любое время года.
Моя собака — умная, большая
Я много лет жила о ней мечтая.
Она — мои глаза, моя награда
Моя собака, я ей очень рада.
Она мне не заменит сына, внука,
Но с ней отступит боль, прочь сгинет скука.
Ее я как дитя лелеять буду,
Помыть и расчесать не позабуду
Кормить, лечить, гулять с ней тоже
Моя собака мне всего дороже.
Устина, словно прислушиваясь к тому, что говорит хозяйка, склонила голову на бок, не обращая никакого внимания на маленькую добродушную дворняжку, с достоинством добермана бегающую по сугробам. Недалеко перед клетками, игнорируя собак, прогуливается откормленный котяра. Собаки-проводники обладают железной выдержкой, и на кота внимания не обращают.
— Недавний случай, — рассказывает Олег во время небольшого перерыва. Подходит незрячий мужчина и собака, будто знала его сто лет, со всего маху ставит лапу на его плечо — «Здорово!». Он — «привет!». Такое ощущение, как будто ты привел к нему. Дает лакомство и смотрит на нее. Все, и этого достаточно. Контакт есть. У них это все в первый раз, дальше их сближает обыкновенная жизнь. Не обязательно от собаки что-то требовать, просто по-человечески к ней обращаться. О! — к собаке обращаться по человечески, — хорошее слово, — улыбнулся инструктор.
Ясная погода сменяется приглушенным электрическим светом административного корпуса.
Холл увешан стенгазетами с историями и фотографиями питомцев. На дверных табличках рельефными, полустертыми от прикосновений точками продублированы названия кабинетов. В одном из них мы встретились с опытнейшим инструктором Школы – Вячеславом Александровичем.
На полу комнаты лежат подстилки, шлейки с медальонами «Собака – проводник слепого», собачьи игрушки. На полках в беспорядке стоят миски и альбомы с фотографиями псов. Уже несколько утомленные, задаем первый из заранее подготовленных вопросов — как создается пара незрячего человека и собаки-поводыря?
Ответ «Не получится рассказать!» для нас стал неожиданным.
После мхатовской паузы Вячеслав продолжил — Вы говорите — создание пары. А потом говорите — первая встреча. Какое же создание пары, когда они уже видят друг друга? Создание пары происходит до того. Они еще даже не подозревают о существовании друг друга, но вот мы знаем, что есть такая собака, и есть такой человек. И вот когда незрячий заполняет нашу анкету, тогда мы подбираем пару. Когда человек приехал — уже поздно. Но если приехал, а собака не подходит — то деваться некуда, не поедет же он обратно к себе во Владивосток? После встречи они не создают пару, а притираются друг к другу — создается компромисс. Как в былые времена, когда родители, а не сами молодые искали себе супругов. Кого нашли — уже деваться нельзя, нужно искать соответствия. Все зависит от человека. Если он привык приспосабливаться — то у них все получится. Зрение на характер вовсе не влияет. Если кто был лидером, то он и, ослепнув, будет лидером. Даже если он будет надомником, то он все равно будет лидером. Информация не поступает по каналу зрения, этот недостаток восполняется другими способами. Если человек способен на компромисс, то он приспособится.
Признаться, ответ Вячеслава Александровича поверг нас в уныние – ожидая искрометных историй о собаках-спасателях, вытаскивающих своих хозяев из огня, мы получили суровую правду жизни. Когда человеческое отношение к собаке создает все то, что называется дружбой.
Компромиссы, о которых говорил Вячеслав Александрович, удается найти не всегда. И пара не получается. Одно дело, когда речь идет об объективных причинах — иногда выясняется, что у инвалида аллергия на собачью шерсть и тогда ему подбирают королевского пуделя, или в семье рождается ребенок и держать собаку нет возможности. Но бывает и по-другому.
— Кто-то приезжает сюда, не зная, зачем он едет – рассказывает Ольга, эксперт-кинолог.— Удивляются, они думают, что это робот, а тут вдруг оказывается, что собака это существо живое, что его надо кормить, выводить, что оно линяет, все пачкает. Редко, но бывает, что уезжают отсюда без собаки, с облегчением понимая, что не взвалили на себя такое бремя. А кто-то наоборот, ждал несколько лет. У нас был очень бойкий дедушка, 33 года рождения — Николай Никитич Калинин, из Петербурга. Ждал в очереди 5 лет. Вызвали, приехал и получил собаку, еще какой оказался живенький дедушка! Он был счастлив со своим лабрадором!
Очень бойкая незрячая старушка из Петербурга тоже приехала за лабрадором. Почему-то у нее очень хорошо получалось падать на препятствиях. И как только она уже летела, при этом кричала — он не виноват! То есть собака не виновата, она так боялась, что собаку ей не дадут, решат, что работать с ней не умеет. Дали, конечно, как же не дать?
За технологией подбора пар стоит нечто большее. Галина и Устина, Николай Александрович и Айна, Юра и Парка… Здесь, в Школе, началась их история. Каждый из них уже ценит своего помощника, и учится доверять ему. На этот счет, теория зоопсихологии говорит о некой синхронизации отношений хозяина и его собаки. Сами незрячие со своими питомцами об этой теории наверняка не знают, они просто живут, чувствуя друг друга, и для этого, порою достаточно одного прикосновения. Такие пары живут много лет, и незрячий человек готов рассказывать о своем друге бесконечно, как Николай Александрович, об Обере, который прожил в его семье 12 лет.
— У меня был пес, его звали Обер. Избаловал меня, я стал плохо ориентироваться, настолько на него надеялся. Он меня везде и всюду находил и всюду выводил. Пес был на редкость умный, такие редко попадаются. Мы даже снимались в фильме! «12 заповедей», Георий Валерьянович Гобелия снимал. Вот интересный был пример — я стал хуже слышать. И когда нас снимали, это была 6 серия, называлась «6 заповедь — не убий», нам там кричали, как двигаться, а я не слышу. Скомандовал ему: «Обер, слушайся!». Ему командовали, кричали «Обер направо, Обер налево», а он слушался, и съемки прошли гладко. На премьере кинофильма, мы, все кто снимался, вышли на сцену, и нас называли. И Обер со мной вышел на сцену. А когда очередь дошла, то представили меня «… и собака его Обер». Кланяясь, я тихонечко скомандовал псу «Голос!» Обер гавкнул на толпу, тем самым рассмешив народ и разбавив официальный момент.
Пес Обер был не единственным поводырем Николая. За свои долгие годы он пережил трех собак-поводырей. Но только о смерти своего любимца он решился рассказать.
— Обер, он… долго болел. Множество старческих болячек. Пришлось усыпить. Но до последнего момента мы пытались его вылечить!
Зазвеневший сталью голос предупредил нас о том, что стоящий перед нами пожилой дедушка с окладистой бородой через прошедшие десятилетия несет боль утраты и чувствует вину перед ушедшим другом. Повисла пауза.
Прав был Вячеслав Александрович, когда говорил, что зрение не влияет на характер человека. На человека влияет дружба, поддержка, взаимопонимание. Это смягчает характер, делает добрее и открывает душу с лучшей стороны.
Выйдя из школы, мы услышали лай. В тишине, нарушаемой только свистом ветра, он звучал как перестук стеклянных молоточков вдали.
