Член Общественной палаты РФ Марат Гельман рассказал газете ВЗГЛЯД, чем опасен столичный Генплан
Пятничное заседание Общественной палаты, посвященное Генплану развития столицы до 2025 года, завершилось скандалом. Слушания демонстративно покинули главный архитектор Москвы Александр Кузьмин и спикер Мосгордумы Владимир Платонов. Их выступления постоянно прерывались выкриками из зала, криками «Позор». Последней каплей для них стало выступление члена комиссии ОП по сохранению и развитию отечественной культуры Марата Гельмана, заявившего: «Для нас Москва − это любовь, для Лужкова − это овощная грядка». Марат Гельман объяснил свою позицию в интервью газете ВЗГЛЯД.
– Марат Александрович, вы сегодня выступили с достаточно резкой речью…
– Дело в том, что мы начали спокойно. Все началось с того, что мы просили их перенести третье слушание, потому что к нам пришло около 50 обращений от общественных организаций с претензиями по Генплану. Мы пригласили экспертов, они начали критиковать Генплан, причем не по мелочам, а концептуально, но Платонов и Кузьмин отпихивались от этой критики. То они говорили, что эти вопросы касаются не Генплана, а какого-то другого плана, то говорили, что эти вопросы будут позднее, то есть вместо реальных ответов они вошли в бюрократический раж.
И нам стало понятно, что надеяться на то, что они по доброй воле отложат слушания и проведут нормальные общественные обсуждения Генплана, нельзя. Я выступил с тем, чтобы объяснить, почему они так делают. Дело в том, что я знаю Ткаченко (директор Научно–исследовательского и проектного института Генплана Москвы Сергей Ткаченко – прим. ред.), он профессиональный человек, мы с ним вместе работали. И понятно, что дело не в том, что он не смог ничего сделать, или не сумел, или ему не хватило квалификации, а в том, что они − люди подневольные, находятся под мэром, а мэром движут чувство жадности, страх и равнодушие.
Жадность заставляет его в самом центре строить офисные дома, страх заставляет его быстро принять Генплан, чтобы узаконить эти стройки и не понести за них наказание, а безразличие позволяет не думать о последствиях своих действий.
И когда Платонов и Кузьмин почувствовали, что речь идет по существу, они сделали позу обиженных, встали и ушли. Но просто так завершить задуманное не удастся, потому что сегодня ушло письмо президенту Медведеву за подписью руководства Общественной палаты и нашей комиссии. Думаю, что будет разбирательство, и так просто принять Генплан не удастся.
Наш первоначальный пафос был не в том, чтобы клеймить, а в том, чтобы перенести слушания в третьем чтении. Никто не собирался заранее клеймить Москомархитектуры, Мосгордуму, Лужкова и т.д. Просто когда мы поняли, что они абсолютно не готовы ни к какому диалогу, тогда мы уже начали обсуждать мотивы.
– Вы говорите, что содержательного обсуждения не было, но оппоненты заявили то же самое, покидая зал. Уходя, Платонов сказал, что это было «не обсуждение, а поливание грязью», а Кузьмин, что «никогда не уходил от диалога, но есть слова, за которые нужно бить».
– У них был свой план. Они хотели уйти в какие-то мелочи, хотели нам объяснить, что Генплан не решает кардинальных вопросов.
– Вокруг плана довольно продолжительное время ведутся острые дискуссии, но столичные власти заверяли в прошлом году, что учли просьбы москвичей. Каково ваше мнение на этот счет?
– Это шулерство. Общественные слушания для них – неприятная нагрузка, досадность, и они просто нас всех обманули. Слушания проходили в ЖЭКах, которые были заполнены работниками ДЭЗов, то есть которые зависят от мэрии, и они ставили галочки, что слушания проведены. А в то же время, когда Бочаров (академик, доктор архитектуры Юрий Бочаров – прим. ред.), самый, наверное, сильный на постсоветском пространстве эксперт в области урбанистики, пытался сказать, что этот Генплан плох, ему просто заткнули рот. Вот такие слушания они провели.
(фото: Эвелина Гигуль/ВЗГЛЯД)
Дело в том, что общественность – это независимые профессионалы. Тем более что невозможно такой план обсуждать поквартально, потому он и называется Генеральным. Надо понять, как решается проблема сохранения исторической зоны Москвы, как решаются экологические проблемы, транспортные. Ни на один из содержательных вопросов экспертов содержательного ответа не было. Все время были какие-то отмашки: этот вопрос касается не Генплана, а другого документа, нам срочно нужно принять этот Генплан, потому что мы не можем строить дома и т.д. Если бы мы услышали, что с той стороны идет содержательный разговор, что они пытаются прислушаться к экспертам, то конечно, в русло выяснения причин, почему они делают такой Генплан, мы бы не перешли.
– Если говорить по существу документа, какие основные претензии вы могли высказать?
– Первое – исторический аспект. Вместо того чтобы выделить историческую зону Москвы и написать специальные правила, как с ней работать, они нарисовали кружочками и дырочками из-под сыра зоны стабилизации и зоны реорганизации, фактически легализуя построение в исторической части Москвы офисных площадей. То есть нет понимания, как будет сохранен исторический облик в Москвы. Для нас очень ценны виды, а они вообще никак не охраняются, не описываются и т.д.
Второе – транспорт. Фактически через три года – полный коллапс. Когда они рисуют подземные туннели вместо развязок, то складывается впечатление, что они в основном думают о том, что туннели стоят дорого, значит, соответственно, есть возможность хорошо заработать с помощью разных схем. Но проблемы это не решает. Не решается проблема с тем, что центр остается транзитной зоной. Не решается проблема с тем, что если в европейских городах в среднем около 20% площадей отдано транспорту, дорогам, стоянкам, и даже в Бангкоке (считается, что там самая плохая в этом плане ситуация) таких площадей 13−15%, то у нас – 8%. Вдобавок планируется еще снос пятиэтажек и высотное строительство вместо них, что еще больше увеличит нагрузку.
Экологическая проблема. Раньше в Москве были так называемые зеленые лучи – каналы, по которым свежий воздух доставлялся до центра города. Третье транспортное кольцо эти лучи просто перекрыло. Сегодня свежий воздух в город не поступает, и Генеральный план фактически узаконивает это и продолжает эту логику. Дышать нечем.
Самый больной вопрос – урбанистика. Хотя это не так остро звучало, потому что касается будущего. Они делают Генплан развития Москвы без учета Генплана развития Подмосковья. То есть агломерации, расширения города, хотя это естественный процесс – столичный город расширяется, нет. Они даже попыток не делали согласовать Генпланы Москвы и области.
И так по каждому направлению. Основной подход – максимальное уплотнение центра. Современная урбанистика не позволяет совмещать центры. А у нас совмещены четыре центра в одном месте – исторический, административный, деловой и центр элитной застройки жилья. Все это сконцентрировано на одном пятачке, усиливает нагрузки, создает городской дисбаланс.
– Чем, на ваш взгляд, мотивирован такой подход?
– Подход Лужкова – чисто аграрный. Для него Москва, как я сказал на слушаниях, – это урожайная грядка, с которой надо максимально собрать несколько урожаев. А так как земля в центре Москвы дороже, то и урожай богаче.
То, что я перечислил выше, – концептуальные замечания. А еще к нам приехали 50 представителей общественных организаций, у которых есть конкретные претензии к конкретным участкам. У каждого свои проблемы. Где-то уничтожается общественное пространство, в котором было хоть немного зелени, где-то еще что-то. Везде большие проблемы.
Они стали инициаторами наших слушаний. Люди уже опускали руки, им казалось, что все, надо уже уезжать из Москвы. Сегодняшнее заседание, мне кажется, дало им надежду, что что-то может измениться.
– После того, что произошло сегодня, какие у вас ожидания относительно того, как дальше будут развиваться события?
– Мы написали письмо Медведеву. Мы считаем, что этот вопрос должен решаться на федеральном уровне. И по объективным причинам – на территориальном уровне невозможно решить вопрос объединения Генпланов Москвы и области – и по субъективным.
На всякий случай мы планируем митинг 13 апреля в 17.30 на Патриарших прудах для того, чтобы продемонстрировать, что люди недовольны.
– По вашим прогнозам, федеральные власти вмешаются?
– Сложно говорить, но я очень на это надеюсь. Во всяком случае, до сих пор Государственная дума к нашим экспертизам прислушивалась, все законопроекты обсуждаются в Общественной палате. Думаю, что так и будет.
– Столичные руководители часто демонстрируют решимость обращаться в суд с исками против авторов неприятных для них заявлений. Нет ли у вас каких-либо опасений по этому поводу?
– Мне уже поздно бояться. И я думаю, что в этом случае суд они проиграют. Я говорил по существу. Да, были личные выпады, но с моей точки зрения, они аргументированы.
