ВЕРСИЯ СТОРОННИКОВ ДАОССКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ ТАЙЦЗИЦАЮНЬ

Согласно второй версии, Тайцзицюань был развит в даосской среде и передан через святого отшельника Чжан Саньфэна.

Мы рассмотрим три этапа формирования Тайцзицюань в даосской среде. Первый этап – Тайцзицюань до Чжан Саньфэна, второй этап – Тайцзицюань во времена Чжан Саньфэна. И третий этап –Тайцзицюань после Чжан Саньфэна.

Итак, Тайцзицюань до Чжан Саньфэна

Наиболее ранним из известных учителей, преподававших кулачное искусство с названием Тайцзицюань, был выходец из уезда Шэсян провинции Аньхой, Чэн Линси. Кулачному искусству его обучал некий Хань Гунъюэ, сведений о котором не сохранилось. Чэн Линси же был в своё время очень известной личностью. Он жил во времена правления династии Лян (502-557 г.г. н.э.), в период Северных и Южных династий.

Этот человек не только сам практиковал Тайцзицюань, но и обучал этому искусству весь командный и рядовой состав подчинённых ему отрядов местной самообороны. Во время мятежа Хоу Цзина, когда вся провинция была сожжена дотла, лишь уезд Шэсян оставался нетронутым. Зная о высочайшем мастерстве в кулачном искусстве тамошних бойцов, мятежники не смели даже близко подойти к их родному уезду.

Впоследствии Чэнь Линси был назначен начальником всего округа Шэчжоу по указу самого императора. На протяжении нескольких династий искусство тайцзицюань передавалось в роду Чэн Линси, вплоть до династии Южная Сун (1127-1279 г.г.).

Далее мастерство тайцзицюань передалось потомку Чэн Линси, Чэн Би. Также как и предок Чэн Би был прекрасно образован и был известен по всей области. Он имел высшую степень цзиньши и занимал крупные чиновничьи посты. Кроме того, он всю жизнь глубоко изучал Ицзин, пытаясь вникнуть в законы перемен-трансформаций. Кроме Ицзин им изучались ещё не утерянные в ту эпоху трактаты «Хранилище черепашьих панцирей» (Гуйцзан) и «Непрерывные горы» (Ляньшань). Чэнь Би называл своё искусство сяоцзютяньфа («техника девяти малых небес») и, посчитав, что в более древнем стиле недостаточно приёмов с использованием локтей, добавил туда 15 новых приёмов.

Помимо произведений толкующих смысл «Перемен», им написаны ещё сборник «Воды реки Мин» (Мин шуй цзи) и «Книга девяти малых небес» (Сяо цзю тянь шу). До наших дней ни одна из работ в полном виде не дошла, однако сохранился список названий 15 форм, передававшиеся от учителя Чэн Линьси – господина Хань Гунъюэ. Эти названия либо совпадают, либо чётко корреспондируются с названиями форм Тайцзицюань «не чэньского» направления.

Ещё одним именитым мастером, передававшим это кулачное искусство, был даосский учёный и поэт Сюй Сюаньпин. Он родился в тех же местах, что и Чэн Линьси в эпоху династии Тан (618-907 г.г.). По преданию он обменивался стихами с великим поэтом того времени, Ли Бо. Жил он уединённо в горах и по легенде, Ли Бо написал ему, ставшие в последствии знаменитыми, стихи, не застав отшельника дома:

Собаки лают, и шумит вода,

И персики дождём орошены.

В лесу оленей встретишь иногда,

А колокол не слышен с вышины.

За сизой дымкой высится бамбук,

И водопад повис среди вершин…

Кто скажет мне, куда ушёл мой друг?

У старых сосен я стою один.

(Ли Бо. «Навещаю отшельника на горе Дайтянь, но не застаю его». Перевод А.И.Гитовича.)

Далее развив первоначальный стиль Чэн Линси, добавил ещё некоторое количество форм, доведя их число до 37-ми. Сюй Сюаньпину принадлежат несколько, сохранившихся до наших дней, трактатов по кулачному искусству. Содержание трактатов указывает на несомненную связь с современным Тайцзицюань. Важнейшим свидетельством этого являются впервые и именно здесь перечисленные «восемь видов внутренней силы-цзинь», на которых базируется вся боевая техника Тайцзицюань, причём уже с делением на «четыре направления» (сы чжэнь) и «четыре угла» (сы юй). Говорится уже о том, что нужно «понимать силу» или «слушать силу» (дун цзинь). Здесь же впервые появляется знаменитая фраза из четырёх иероглифов «чжань, нянь, лянь, суй», означающая «сцепление, прилипание, неразрывность и следование» и определяюшая главный специфический принцип боя в Тайцзицюань, а также принцип «четырьмя лянами сдвинуть тысячу цзиней». Здесь же говорится о том, как должны тренироваться движения 37 форм – «естественно, медленно и непрерывно, подобно долгому течению большой реки». Вообще целые куски трактатов Сюй Сюаньпина и все их основные положения можно встретить почти в дословном переложении в поздних классических трудах по Тайцзицюань Ван Цзунъюэ и других.

(* сноска: Следует отметить, что в трудах Чэней представление о «восьми видах силы-цзинь» впервые появляются только в текстах Чэнь Чансина, там же впервые упоминаются и некоторые другие базовые понятия Тайцзицюань).

Списки 37 форм также сохранились и имеют сходство с названиями форм и их порядком с сегодняшним Тайцзицюань.

Также следует упомянуть мастера, имя которого называют в ряду тех, кто принимал участие в создании Тайцзицюань – Ли Дао-цзы, по прозвищу Фуцзы Ли. Ли Дао-цзы из той же местности что и упомянутые ранее Чэн Линьси и Сюй Сюаньпин. Жил он в эпоху Тан, как и Сюй Сюаньпин, тоже преподавал 37 кулачных форм, называвшихся либо чанцюань («длинный кулак»), либо сяньтяньцюань («кулак раннего неба»). К концу жизни Ли поселился в горах Удан-шань, где всецело отдался постижению секретов бессмертия, которые, как свидетельствуют хроники, позволили ему дожить аж до династии Сун (960-1279 г.г.). По некоторым источникам именно тогда в Уданских горах стала пестовать пилюлю бессмертия такая овеянная легендами личность, как Чжан Саньфэн. Сведения о Ли Дао-цзы и Сюй Сюаньпине, а также об их методе изложены в трактате 17 века Сун Юаньцяо «Суждение об истоках мастерства направления тайцзи, передаваемого в клане Сун» и его клановых хрониках. Сун Юаньцяо был другом Юй Ляньчжоу из клана Юй. Люди не одного поколения обучались у Ли Дао-цзы его кулачному искусству. После ухода учителя в горы, они на протяжении долгого времени посещали его соломенное жилище; в сунскую эпоху ещё было известно о месте его нахождения, а потом его потеряли из виду.

Потомок клана Юй – Юй Лянчжоу встретил в горах неприветливого даоса, с которым померялся силой и не смог одолеть. Выяснилось, что это был всё ещё живой Ли Дао-цзы. Позже Юй Ляньчжоу, Сун Юаньцяо и еще пять человек, среди которых был и будущий основатель южного направления Тайцзицюань Чжан Сунси, и последователь кулачного искусства Ху Цзин-цзы – Инь Лихэн, отправились на поиски Ли Дао-цзы, а встретили даоса Чжан Саньфэна, пестовавшего в уединении пилюлю бессмертия и также владевшего кулачным искусством Тайцзицюань. У него они и начали учиться, каждый год, поднимаясь к нему в горы.

ТАЙЦЗИЦАЮНЬ ВО ВРЕМЕНА ЧЭАН САНЬФЭНА

Так кем же был Чжан Саньфэн и какой представляется его роль в формировании тайцзицюань. Несмотря на то, что многие источники пишут о Чжан Саньфэне как о мастере эпохи Сун, его имя как вполне реального и известного человека конца династии Юань (1280-1367) - начала Мин (1368-1644) можно найти в династийных и местных хрониках. В молодости он занимал высокие чиновничъи посты и имел одну из высших ученых степеней цзиньши.

Затем на него оказали сильное влияние даосские алхимические трактаты «Мудрец объемлющий пустоту» («Бао Пу-цзы») и другие. Он решил оставить службу и посвятить всего себя даосскому самосовершенствованию, что и сделал после смерти родителей, по истечению традиционного трехлетнего траура. С двумя отроками Чжан Саньфэн путешествовал по всему Китаю в поисках знаний, пока не достиг горы Хуашань в провинции Шэньси. К этому времени деньги у него кончились, отроки умерли, а сам он был в отчаянии. К счастью, там ему встретился «совершенный человек», даос по прозвищу «Огненный Дракон» (Хо Лун) (подлинное имя этого реального человека, написавшего целый ряд книг - Цзя Дэшэн). Тот привел его к себе в скит, научил сначала методам укрепления здоровья, а потом уже и даосским методам совершенствования.

Помимо этого Чжан Саньфэн также начал изучать и искусство Тайцзицюань, которому Цзя Дэшэна научил его учитель Чэнь Тунань (другое имя Чэна Тунаня, полученое от самого императора - Чэнь Сии). Это было то же самое искусство, которым владели именитые даосы-отшельники Сюй Сюаньпин, Ли Дао-цзы и другие. Чжан Саньфэн не только прекрасно освоил эту систему, но и обогатил ее эффективной техникой ног.

В 67 лет он покинул Цзя Дэшэна, а в 70 лет поселился в горах Удан. В таком возрасте обычному человеку было опасно одному путешествовать - уж очень много в ту пору развелось лихих людей, физически сильных и с «проворными» руками. Однако четырьмя главными принципами «внутреннего» искусства Чжан Саньфэна являлись - 1) «неподвижностью контролировать движение» (и цзин чжи дун), 2) «мягкостью преодолевать жесткость» (и жоу кэ ган), 3) «медленностью побеждать скорость» (и мань шэн куай) и 4) «в одиночку обороняться от толпы» (и гуа юй чжун). Если не работает хотя бы один из этих четырех принципов, то это уже не Тайцзицюань, не искусство «внутреннего» направления. То есть, по сравнению с обычным жестким «внешним» искусством, здесь все наоборот.

Именно эта особенность была позже зафиксирована в самом начале Циньской эпохи (то есть в то время, когда Чэнь Вантин должен был только приступить к созданию Тайцзицюань) последователями Чжан Саньфэна по южному направлению Тайцзицюань - знаменитым ученым Хуан Цзунси и мастером Хуан Байцзя, который писал: «Высшие достижения «внешнего» направления надлежат (монастырю) Шаолинь. Чжан Саньфэн постиг его суть в Шаолине, отказался следовать (его принципам) и перевернул их наоборот, назвав это «внутренним» направлением. Достаточно хотя бы немногим из него овладеть, и уже можно победить Шаолинь».

Помимо чисто оборонительного предназначения, Тайцзицюань имел для Чжан Саньфэна еще и другую ценность: это искусство прекрасно восстанавливало функции организма после длительных состояний медитационного забытья, подобных состоянию анабиоза у животных, которые были непременной частью психотехники даосов. Чжан Саньфэн был не такой нелюдимый, как, например, Ли Дао-цзы (который вообще не любил разговаривать с людьми), поэтому учеников у него много, особенно среди даосов, для которых Тайцзицюань являлся одним из средств достижения их главной цели - бессмертия через психофизическое преобразование, что позже стало известно, как внутренняя алхимия.

Был реальный Чжан Саньфэн или не было его судить не нам, но существуют некоторые исторические документы. В одной из Минских летописей говорится:

«Чжан Саньфэн, из округа Ляодуньи, он же Цюань И. Настоящее имя - Цзюньбао. Саньфэн - его прозвище. За свою неопрятность был также прозван Чжан Лата (Неряха). Он был высокий и большой, походил на черепаху со спиной журавля. Большие глаза и крупные уши. Борода длинная, как бунчук. Носил одну монашескую робу, зимой и летом. Мог съесть в один присест бочонок еды, а мог обходится без пищи несколько дней или месяцев. Мог путешествовать на тысячу ли. Любил подшучивать над людьми, вел себя так, словно вокруг никого не было. Часто ходил в Удан со своими учениками. Построил простую хижину и жил в ней. В двадцать четвертый год правления под девизом Хуньу (около 1399г) Тайцзу (первый император династии Мин) прослышал о нем и отправил за ним посланника, но его так и не смогли разыскать».

Также существует запись в другом Минском документе:

«Чжан-Бессмертный, по имени Цзюньбао, известен также под прозвищами Цюань И, Сюань Сюань, Чжан Лата. В третий год правления под девизом Тяньшунь (около 1460 г.) он встретился с Минским императором Ин-Цзуном. Был нарисован портрет. Борода и усы прямые, волосы на затылке собраны в пучок. Багровое лицо и большой живот, в руке бамбуковая шляпа. В верхней части портрета была сделана подпись императора, в которой Чжан назван «истинным даосом, достигшим четкого различения и ясного понимания».

По современным понятиям эта надпись внушает некоторые сомнения, ведь если она передает истину, то Чжан Саньфэну на тот момент должно было быть никак не меньше пятисот лет. Но все же, по этому поводу, весьма показателен пример Ли Цинъюня (г.р. 1678- г.с. 1928).

(*сноска: Ли Цинъюнь родился в 1678 г. в провинции Сычуань. Умер в 1928 году, в возрасте 250 лет. Когда ему исполнился 71-й год (в 1749 г.), он вступил в войско Юэ Чжунци, главнокомандующего провинции. Большинство его жен умирали рано, так что за свою жизнь он женился четырнадцать раз.

Ли был знатоком лекарственных трав, прекрасно владел Цигун и много времени проводил в горах. В 1927г. генерал Ян Сэнь пригласил Ли в свою резиденцию в Ваньсянь в провинции Сычуань. Существует фотография Ли. В 1928г. Ли умер.

После его смерти генерал Ян занялся изучением биографии Ли, чтобы узнать правду о его жизни, а позднее по результатам своих исследований написал отчет, озаглавленный «Записки о 250-летнем счастливом человеке» (Эрбай уши суй жэнь жуй шицзи). Этот отчет был опубликован «Хранилищем китайской и всемирной литературы» (Чжун вай вэнь ку) в Тайбэе (Тайвань).

Вся дошедшая до нас информация говорит о правдивости данной истории).

С Чжан Саньфэна начался некий новый этап в развитии и распространении Тайцзицюань, образовались два его основных направления - северное и южное. Северное направление обычно связывают с именами Ван Цзунъюэ и Цзянь Фа, а южное - с целым рядом имен, наиболее знаменитыми из которых являются Чэнь Чжоутун, Чжан Сунси, Шань Сынань, Хуан Байцзя и другие. Чжан Саньфэн свел искусство Тайцзицюань к «тринадцати позиционным основам» (шисаньши), суть которых в восьми видах применения внутренней силы-цзинь (ба фа) и пяти способах действий ног (убу); соотнесение основано по принципу взаимоотношений восьми триграмм «Канона Перемен» (ба гуа) и пяти первоэлементов (усин).

Различные даосские школы того времени предавали большое значение развитию и совершенствованию теорий «о внутреннем». Само же учение «о внутреннем» уходит своими корнями в недра классической, традиционной науки древности. Существует даже мнение о не китайском её происхождении. Позже разрозненные школы, существующие на территории Китая, сформировались в единое учение даосизма, а за ним развились в разнообразные школы алхимии, ставшие методологическим наполнителем «внутренних» традиций и школ боевых искусств. С давних пор пошло, что каждое действие и любой постулат в боевых искусствах даосского происхождения, подкрепляется соответствующими примерами и высказываниями даосских же патриархов. Уже само понятие о внутренней гармонии, спокойствии и невозмутимости как главных предпосылок победы было заимствовано из диалога Чжуан-цзы со своим учеником:

(*сноска: Чжуан Чжоу, более известный как Чжуан-цзы (369-286г.г.до н.э.), является, пожалуй, самым великим из ранних даосов. О его жизни известно немного. Он был уроженцем маленького государства Мэн на границе нынешних провинций Шаньдун и Хэнань, где и жил жизнью отшельника, но, тем не менее, был известен своими идеями и сочинениями. Говорят, что чуский Вэй-ван, услышав о нём, отправил посланников с дарами и приглашением занять пост главного министра в своём царстве. Однако, Чжуан-цзы рассмеялся и сказал им: «Уходите, не загрязняйте меня… Я предпочитаю наслаждаться своей свободой и волей»).

«Великие судьбы, развитие событий: рождение и смерть, удачу и неудачу, хвалу и хулу, голод и жажду, холод и жару – человек целостных способностей воспринимает как смену дня и ночи… Вот пример: самое ровное – это поверхность воды в покое. Подобно ей он всё хранит внутри, внешне ничуть не взволнуется. Его добродетель не проявляется во внешней форме… ».

Теоретики «внутреннего учения», среди них, как даос, был и Чжан Саньфэн, полагали, что жизненная энергия (ци) направляется разумом-волей человека (и), вызывая мощное испускание силы организма в конкретной точке приложения. Ссылались при этом на положение того же Чжуан-цзы о том, что «воля руководит ци, а ци наполняет всё тело. Воля главное, а ци - второстепенное». Во всех школах даосского направления, духовное начало доминировало над физическим. Чисто силовые упражнения, не относящиеся к оттачиванию техники и развитию «внутренней силы», рассматривались как бесполезные, то есть излишние. Успех или поражение в бою трактовались как закономерный результат для данного уровня совершенства духа-разума (синь) и разума-воли (и) человека.

Конечной целью даосского психо-физического тренинга в области боевых искусств было достижение экстраординарных способностей путём доведения их до предела всех возможностей организма. Имя Чжан Саньфэна в исторических сочинениях награждают странным определением – «дун цюй чжэнь жэнь», то есть «настоящий человек из пещеры». Вторая часть этого эпитета отражает всего лишь факт биографии Чжан Саньфэна, который провел большую часть жизни в горном гроте.

О историческом же Чжан Саньфэне и о создании внутреннего ушу Тайцзицюань в Китае с давних пор ходит множество легенд и преданий. Говорится, что когда Чжан Саньфэн жил в Уданшане ему отрылась сущность «внутреннего» ушу. Как-то в жаркий летний день, сидя на веранде храма, Чжан Саньфэн предавался медитации. Внезапно ход его мыслей был прерван странным шумом – шипением, клёкотом и хлопаньем крыльев. Чжан поднял голову и увидел, как посреди двора журавль атакует большую змею. Чем дольше продолжалась схватка, тем внимательнее присматривался к ней мастер. Журавль подпрыгивал, наскакивал на змею и, защищаясь круговыми махами крыльев, пытался её клюнуть. Змея же, еле заметно перемещаясь, сохраняла свою боевую стойку с высоко поднятой головой. Уклоняясь от ударов клюва и тихонько раскачиваясь, она ждала, пока противник откроет какую-нибудь часть тела, чтобы мгновенно поразить её. Наблюдая за действиями змеи, указывает легенда, мастер вспомнил древнее изречение Лао-цзы:

«У стратегов есть поговорка:

«Я не посмею быть хозяином, буду лишь гостем.

Я не дерзну ступить и на цунь вперёд.

но отступлю на чи назад».

Это зовётся продвижением вне движения,

Закатыванием рукавов, не имея рук,

Противостоянием врагу, не имея противника,

Победой без оружия.

Нет большего несчастья,

Чем легко одержать верх

Над слабым противником.

Слабый противник будет стоить мне

всех моих сокровищ.

Когда две враждующие стороны

вступают в поединок,

побеждает преисполненный милосердия».

(«Даодэцзин» (69). Перевод А.А.Маслов).

Древние даосы учили, что небесное Дао не борется, а всё побеждает, что мягкость и податливость, изворотливость и кажущаяся слабость всегда одолевают грубую силу.

Таинственные слухи об отшельнике, живущем в пещере, стали распространяться по всей Поднебесной империи, и ученики один за другим приходили к мастеру к его пещере. «Истинное искусство кулачного боя, - учил Саньфэн, - заложено уже в твоих ступнях. Оно получает дальнейшее развитие в ногах, направляется изгибом талии, проявляет себя в работе пальцев рук…».

Предание повествует, что однажды в окрестностях гор Удан объявился некий мастер Ушу, который кулаком разбивал восемь камней, а ребром ладони мог расколоть двадцать слоёв черепицы. Прослышав о «настоящем человеке из пещеры», он явился к Чжан Саньфэну, нагло потребовал, чтобы тот убирался и оставил своих учеников более достойному наставнику.

Надо сказать, что подобные ситуации в средневековом Китае не являлись редкостью. Бродячие рыцари, да и просто лихие люди всюду искали приключений и напрашивались в драки. К тому же в конце династии Сун и далее – в династию Юань, несмотря на гонения со стороны монгольского правительства, а скорее всего даже благодаря этим гонениям, школ боевого искусства расплодилось в Поднебесной без числа, так наставники кулачного боя повсеместно сталкивались с жестокой конкуренцией.

Схватки между мастерами проводились обычно либо в виде «дуэли», когда каждый, демонстрируя свою силу, не сопротивляясь, выдерживал по одному удару в живот. Либо это решалось просто в виде единоборства. От первого способа, предложенного пришельцем, Чжан Саньфэн вежливо отказался. Некоторое время могучие кулаки чужака свистели в воздухе, пока его не настиг роковой удар. Поднявшись с земли, пришелец поклонился победителю и сказал: «Учитель, сильнее меня нет человека в Поднебесной. Никто не может разбить больше черепицы, чем я. Скажите, почему же я потерпел поражение от вас?» – «Сила лишь тогда становится настоящей силой, - ответил Чжан Саньфэн, - когда её правильно приложишь…»

Среди большого числа легенд о Чжан Саньфэне есть и упоминание о пяти его любимых делах. Рассказывают, что он любил танцевать с саблей в лунном свете, считая, что это приносит энергию, выполнять Тайцзицюань тёмной ночью, считая, что это даёт силу. Лазать по горам ветреной ночью и читать классиков дождливой ночью он любил потому что, первое даёт удлинение дыхания, а второе очищает разум. Последним любимым занятием Чжан Саньфэна было погружение в медитации в полночь, что, как он считал, проясняет природу человека.

В преданиях также упоминается о том, что Чжан Саньфэн мог ходить по снегу не оставляя следов и растапливать его используя для этого свою внутреннюю силу, чистую энергию Ян. Также говорят, Чжан Саньфэн обожал обезьян и журавлей, и они постоянно окружали его на горе Удан. Он взял себе и воспитал большую обезьяну, которая была настолько умна, что переняла движения хозяина, когда тот упражнялся.

Во времена монгольской династии Юань случилась история, о которой я хотел бы рассказать. Однажды, императорская семья охотилась на горе, где жил святой даос. Увидев Чжана, стоявшего неподалёку и смотревшего на них, они приказали ему уйти. Это рассердило Чжана, но он лишь сказал: «Ваше высочество охотится с луком и стрелами, а я – с голыми руками». В этот момент пара ястребов пролетела над ними. Чжан подпрыгнул и поймал их. Он приземлился, словно бы пуховый, без малейшего шума. Принц и вся его семья были изумлены. Один же из свиты разозлился и выстрелил в даоса из лука. Мастер поймал стрелу зубами, взял её пальцами и бросил в дерево. «Мне не нужны орудия насилия», - сказал он. Достигнув дерева, стрела глубоко вонзилась в него.

Несмотря на то, что Чжан Саньфэн продолжал традицию такой плеяды мастеров, как Чэн Линси, Сюй Сюаньпин, Чэнь Би, Хо Лун, именно ему приписывают создание того полного набора и той последовательности кулачных форм, которые присутствуют в комплексах современного Тайцзицюань.

ТАЙЦЗИЦАЮНЬ ПОСЛЕ ЧЖАНА САНЬФЭНА

Как уже говорилось выше, с Чжан Саньфэна начался некий новый этап в развитии и дальнейшем распространении Тайцзицюань, образовались два его основные направления – северное и южное. Северное направление представляли такие великие мастера как Ван Цзунъюэ и Цзян Фа, а южное направление связывают с целым рядом имён, наиболее знаменитыми из которых являются Чэнь Чжоутун, Чжан Сунси, Е Цзиньцюань, Чжоу Юньцюань, Шань Сынань, Ван Чжэннань, Хуан Байцзя.

Южное направление получило своё развитие в провинции Чжэцзян, что на границе с провинцией Аньхой. Особенно в развитии Тайцзицюань прославился уездный центр Нинбо, неподалёку от восточно-китайского моря. В минскую эпоху здесь часто бывал знаменитый полководец и мастер боевых искусств Ци Цзигуан. Именно здесь формировались ополчения для борьбы с японскими пиратами, а им в подмогу высылались войска. В инструкторский состав тех войск входили и шаолиньские монахи. Известно, что Ци Цзигуан, сам некогда обучавшийся при монастыре, специально обращался за помощью к верховным наставникам Шаолиньской обители и получил одобрение. Нескольким монахам, считавшим себя непревзойдёнными бойцами, довелось с ужасом и позором испытать на себе «ближний бой «мягкого» Чжана», того самого Чжан Сунси, которому тогда уже было за 70 лет и который в начале эпохи Мин получил своё мастерство по линии Чжан Саньфэна.

Об этом «мягком» мастерстве с восхищением пишет и сам Ци Цзигуан в своей знаменитой «Новой книге анналов и записей». Чжан Сунси, как свидетельствуют источники, внешне был очень щуплым, и никто поначалу не верил в его мастерство «малой силой побеждать большую», а именно это являлось и продолжает являться основной особенностью Тайцзицюань, как метода единоборства. Искусство «внутреннего направления» идущее от Чжан Сунси проходит через ряд чётко фиксируемых поколений большого числа учителей и учеников.

В надписи на надгробной стелле умершего в начале манчжурской династии Цин (1644-1911г.г.) известного мастера Ван Чжэннаня, сделанной не менее знаменитым учёным того времени Хуан Цзунси, также уже имеет место чётко сформулированное противопоставление «внутреннего» уданского направления (нэйцзя) Чжан Саньфэна и «внешнего» направления (вэйцзя) Шаолиньского монастыря. Об искусстве этого мастера постоянно упоминает в своих произведениях Хуан Байцзя, единственный ученик Ван Чжэннаня, к сожалению, не передавший полученного мастерства другим из-за того, что, занимая высокие чиновничьи посты, все силы отдавал государственной службе. После него южная ветвь Тайцзицюань постепенно сошла на нет, остались лишь письменные трактаты и речитативы с изложением принципов «внутреннего» кулачного искусства, которые полностью совпадают с принципами современного Тайцзицюань. Последний из наиболее ярких представителей этой ветви Гань Фэньчи, перебравшись на север, обучал своему искусству такую значительную фигуру северного направления, как Цзянь Фа. Таким образом, южная ветвь Тайцзицюань вначале ослабнув, после совсем «затухла».

Нужно отметить, что «затухание» школы того или иного кулачного искусства было достаточно распространенным явлением. Не только овладеть традицией, но и «передать» ее - дело очень нелегкое, даже если кто-то является учеником знаменитого мастера, это вовсе не означает, что он сам станет мастером и будет учить. Препятствующие факторы могут быть внутренние - бесталанность ученика, не сложившиеся отношения с учителем, а также смерть или разлука по внешним причинам. Особенно при наличии жесткой конкуренции между школами смерть была весьма распространенным явлением. Многие традиции школ боевых искусств вообще «затухали» на «отце-основателе».

У представителей, учеников Чжана Саньфэна, северной ветви дела обстояли благополучнее. Обычно при упоминании выдающихся представителей этой ветви первым всплывает имя некого Ван Цзуна, человека цинской эпохи из бывшей столицы Китая - города Сиань, более известного по прозвищу Цзунъюэ. Именно он оставил после себя целое собрание «Сочинений по тайцзицюань» (Тайцзицюань пу), ставшее в последствии классическим. Одно из них, «Суждение о тайцзицюань» (Тайцзицюань лунь), традиция относит к самому Чжану Саньфэну. Во всяком случае, почти все варианты трактата, хранящегося в разных семьях, имеют так называемый «изначальный комментарий» (юань чжу), в котором говорится о том, что трактат написал Чжан Саньфэн и что это произведение настолько совершенно, что никто из поколений мастеров не смог добавить в него ни иероглифа.

Особенно широкое распространение в среде последователей тайцзицюань “не-чэньского” направления эти трактаты получили в цинскую эпоху после того, как некто У Цзиюй обнаружил их полное собрание в соляной лавке, причем уже с “изначальным комментарием”. Ван Цзунъюэ был очень образованным человеком, в поисках знаний любил путешествовать по местам обитания святых и мудрецов. Однажды посетив даосскую “Золотую кумирню” близ города Баоцзи, где, по сообщениям минской династической хроники одно время жил Чжан Саньфэн, он познакомился с даосом, оказавшимся учеником Чжан Саньфэна. У него Ван Цзунъюэ и получил подлинное искусство Тайцзицюань. В некоторых источниках указывается даже имя этого даоса - Юнь Ю.

Что касается мастера Цзян Фа, то здесь тоже многое не ясно. Его также часть исследователей относят к династии Мин, а часть - к Цин. Однако, почти все сходятся на том, что он был учеником Ван Цзунъюэ. Цзян Фа, как и Ван Цзунъюэ, жил в городе Сиань, где имел мелкое предприятие по производству доуфу, очень популярного в Китае пищевого продукта и был относительно зажиточным человеком. Искусство Тайцзицюань он в течении десяти лет постигал у Ван Цзунъюэ, и этому же искусству его обучал Гань Фэнчи - последний из носителей мастерства южной ветви. Став мастером, Цзян Фа передал своё кулачное искусство жителям поселка Чжаобао уезда Вэньсянь провинции Хэнань, где на протяжении нескольких столетий оно из поколения в поколение передавалось (и в наше время там почти все население занимается Тайцзицюань).

Цзян Фа слыл почтительным сыном и в конце каждого года возвращался в свою деревню в провинции Хэнань, навестить престарелую мать. Однажды, проходя через деревню Чэньцзягоу, он увидел, как могучий, рослый мастер Чэнь Чансин обучает своих родственников кулачному искусству «взрывных ударов» (пао чуй) шаолиньского направления (шаолинь пай). Ноги Чэнь Чансина были тяжелы, поясница неповоротлива, вид ужасно свиреп, а на удары он тратил так много сил, что Цзян Фа беззвучно ухмыльнулся, но, почувствовав, что это не совсем прилично, пошел своей дорогой. Ухмылка не осталась незамеченной - Чэнь Чансин бросился вдогонку, чтобы проучить наглеца. Когда, отлетев от неизвестной силы на несколько метров, Чэнь Чансин смог подняться и понять, что произошло, то стал уговаривать Цзян Фа стать его учителем.

Цзян Фа, увидев его искренность, согласился, но с условием, что к тому времени, как он вернется назад, Чэнь Чансин будет ежедневно по утрам подбирать с земли и откидывать определенным образом самые мелкие камешки, а по вечерам обрывать с деревьев самые тонкие веточки. По возращению Цзян Фа понял, что ученик старательно выполнял его, казалось бы, нелепые указания - от приседаний и вращенийноги Чэнь Чансина перестали быть «деревянными», а поясница неуклюжей. Цзян Фа жил в доме Чэнь Чансина пока не научил его Тайцзицюань. Появление чужака со своим «мягким» искусством вызвало недовольство в среде клана Чэнь, покусившемуся же на «не свои» традиции Чэнь Чансину было в последствии даже запрещено преподавать паочуй.

Однако, прославился Чэнь Чансин именно как учитель Тайцзицюань, у которого многие годы изучал это искусство Ян Лучань - один из величайших мастеров Китая, по праву носивший прозвище «Ян, не имеющий противников» (Ян у ди). Об этом человеке, появившимся при дворе императрицы Цы Си во второй половине девятнадцатого века*, достоверных сведений несколько больше (предположительно, Ян Лучань приехал в Пекин в 1852 году).

По данной версии вовсе не из бедной семьи, Ян Лучань вместе со своим односельчанином из уезда Юнняньсянь Ли Бокуем «таща на себе мешки с провизией и серебром», пришли к опальному Чэнь Чансину специально для того, чтобы учиться Тайцзицюань. В то время было уже известно о целебных свойствах этого искусства, а оба юноши были серьезно больны - Ян Лучань страдал от склеромы брюшной полости, а Ли Бокуй - от туберкулеза. Одновременно Чэнь Чансин учил еще двух своих сыновей Чэнь Цзисиня (Гэнтянь) и Чэн Гэнсиня (Гэнъюнь), но только Ян Лучаню удалось постичь все тонкости и секреты мастерства Тайцзицюань.

Окончив обучение, Ли Бокуй сначало сопровождал купеческие караваны в Пекин, а затем был приглашен в провинцию Шаньси преподавать кулачное искусство в одной из религиозных школ. Упор в обучении он делал больше на даосские алхимические аспекты Тайцзицюань, которые способствовали «вскармливанию жизни» (янь шэнь) и обретению долголетия, его даже прозвали «Ли-золотая пилюля» (Цзиньдань Ли-цзя). Что было с ним в дальнейшем, никакой информации не сохранилось. Ян Лучань по возвращении в родной уезд тоже начал преподавать Тайцзицюань и пользовался большим успехом.

Среди тех, кто хотел у него учиться, был и У Юйсян, представитель одного из самых могущественных кланов в уезде. Его несколько братьев имели учёные степени и занимали высокие чиновничьи посты в разных областях Китая. Их семью за пристрастие к боевым искусствам прозвали «семейством ушу» (ушу шицзя). У Юйсян раньше пытался заниматься ушу. Но толку от тренировок не было. Ян Лучань сомневался в его способностях, к тому же ему не нравился заносчивый и самонадеянный характер влиятельного человека. Он поручил своему сыну Ян Баньхоу обучать его, тем более, что У Юйсян давал Ян Баньхоу уроки по общеобразовательным предметам. У Юйсян не добился каких либо существенных результатов и решил, что причина этому – скрытность и предвзятость к нему Ян Лучаня и его сына. На самом деле, как считали Яны, ему долгое время не удавалось правильно расслабиться. У Юйсян отправился к своему влиятельному брату, который в тот период был главой уезда Уянсян.

Получив от брата рекомендательное письмо У Юйсян поехал в Чэньцзягоу к учителю Ян Лучаня Чэнь Чансину, которому в ту пору уже исполнилось 82 года. Чэнь Чансин не стал учить У Юйсяна, а так как больше в деревне никто не знал Тайцзицюань, ему пришлось поехать в посёлок Чжаобаочжэнь, где также имелись ученики Цзян Фа. Кроме того, туда после свадьбы перебрался родственник Чэнь Чансина Чэнь Цинпин, который также некоторое время изучал Тайцзицюань. У Юйсян проучился у Чэнь Цинпина лишь один месяц и вернулся домой, объявив всем, что полностью постиг секреты Тайцзицюань. Свои знания впоследствии он передал племяннику Ли Июю, тот Хао Вэйчжэню, Хао Вэйчжэнь своему сыну Хао Юэжу (1877-1935), а также мастеру багуачжан и синъицюань Сунь Лутану, который создал на базе своих знаний Тайцзицюань, получившее в последствии название Тайцзицюань направления Сунь.

Но отношения Ян Лучаня и У Юйсяна на этом не закончились. На южной заставе уезда был буддийский монастырь, с одним из монахов которого У Юйсян вступил в непримиримую вражду, однако он не решался открыто выступить против, так как грозный монах в совершенстве владел шаолиньским кулачным искусством. Тогда У Юйсян спровоцировал хитростью бой монаха и Ян Лучаня. Ян Лучань контратаковал техникой «баньланьчуй» в грудь – в результате чего монах получил тяжёлую травму и вскоре умер. Людей, знавших и поддерживавших связи с монахом, было очень много, и все они вместе с другими монахами монастыря потребовали привлечения Ян Лучаня к ответственности. Ян Лучань был очень уважаемым в обществе человеком и потому дело имело большой резонанс. У Юйсян, чтобы не «потерять лицо», перевёз Ян Лучаня и его семью в столицу, где служил один из его старших братьев У Жуцин; именно он с одним своим сослуживцем по фамилии Чжан взялся уладить дело. У Юйсян использовал же свои связи в уезде. Младший брат господина Чжана по имени Фэнци был просто помешан на боевых искусствах и Ян Лучань был приглашён к ним в семью в качестве преподователя.

Семья Чжанов была крупным собственником в известном районе Пекина Сыванфу, где пользовалась доброй славой мецената бесплатных учебных заведений и столовых для бедных. В этом же районе располагалась лавка соевых пряностей под названием «Небесный промысел» (тянь и), ежедневно поставлявшая свою уникальную продукцию прямо к столу самой императрицы Цы Си. Главный кулинарный мастер лавки Хоу Дэшань вместе с членами семьи Чжанов учился у Ян Лучаня кулачному искусству, он и Фэнци делали большие успехи. Однажды после охоты в горах Сяншань в дом Чжанов заехал один из самых крупных вельмож маньчжурского двора князь Цзай И, он руководил тремя главными округами «знаменных» войск, отличался крутым нравом и отменным воинским искусством.

Увидев необыкновенное мастерство Ян Лучаня, Цзай И захотел, чтобы учитель начал преподавание при дворе в специальной резиденции Дуаньванфу, где в то время преподавали самые известные мастера Китая. Семейство Чжанов не захотело отдавать своего учителя, что привело к сильному конфликту, о котором сразу стало известно при дворе. Пришлось вмешаться самому принцу-регенту И Сюаню. В результате стороны пришли к следующему решению – половину каждого месяца Ян Лучань преподаёт в Дуаньванфу, в это время его сыновья обучают семью Чжанов, а оставшуюся половину месяца наоборот, Ян Лучань возвращается к Чжанам, а его сыновья перемещаются в Дуаньванфу.

В придворной резиденции существовало особое подразделение под названием «лагерь священного искусства», руководил которым всё тот же Цзай И. Именно здесь собирались и вели преподавание такие великие мастера ушу, как основатель стиля багуачжан Дун Хайчуань, крупнейший мастер синъицюань Го Юньшэнь, мастер рукопашного боя семьи Юэ (Юэ саньшоу) Лю Шицзюнь, знаменитые мастера борьбы шуайцзяо Чжоу Дахуй, Да Сянцзы и другие.

Вскоре, после многочисленных поединков, Ян Лучань получил прозвище «Ян, не имеющий соперников» (Ян у ди) и был назначен главным инструктором «лагеря священных искусств». Однако многие относили непобедимость Ян Лучаня не столько к его непонятной «мягкой» технике, сколько, к ему одному присущим, сверхспособностям и потому решили испробовать его сыновей. Но после того, как старший сын Ян Баньхоу продемонстрировал почтенной публике уже свои невероятные способности, сомнения отпали и прозвище «не имеющие соперников» стало распространяться на всю семью Ян Лучаня. Весть о непобедимых мастерах быстро распространилась за пределы Дуаньванфу. Младший брат Цзай И – Цзай Чжи из восточной императорской резиденции (Дуаньванфу была западной) с трудом уговорил брата разделить свои полмесяца ещё пополам, чтобы Ян Лучань с сыновьями преподавали и у него. Так Ян Лучань и его сыновья стали преподавать в трёх самых элитных местах.

Особые гвардейские подразделения в Дуаньванфу строились на основе так называемых знамён с различиями по национальной принадлежности: здесь были маньчжурские, монгольские и китайские части.

Система дворцовой охраны и телохранителей строились по такому же принципу. Специальную подготовку у Ян Лучаня прошли три сильных мастера – маньчжур Лин Шань, монгол Цюань Ю и китаец Чжу Ваньчунь. Это были охранники, постоянно сопровождавшие членов императорской семьи на выездах. Когда занимавшиеся у Ян Лучаня родственники императора в тренировочных поединках начали расшвыривать их точно каучуковые шарики, а при дворе стали шутить - кто же кого охраняет, Ян Лучань взялся отдельно с ними позаниматься, пообещав, что через три года с ними уже никто не справится. Впоследствии эти три человека стали учениками Ян Баньхоу, однако, лишь Цюань Ю смог реально передать полученное им мастерство. Его сын Цзяньцюань, до Синьхайской революции 1911 года также служивший в дворцовой охране, а потом принявший китайский фамильный знак У, создал на базе малоамплитудной боевой формы (сяо цзя) семьи Ян стиль У тайцзицюань.

Дальнейшее развитие искусство тайцзицюань получило больше через сыновей Ян Лучаня и его внуков Ян Шаохоу и Ян Чэнфу, а также по линии стиля У мастера У Цзяньцюаня, линии стиля У мастера У Юйсяна и линии стиля Сунь мастера Сунь Лутана. К сожалению, сановные и великосветские ученики Ян Лучаня хотя научились сами, а некоторые даже преподавали кулачное искусство своим детям, не держали школ и не занимались распространением традиций, что не могло не сказаться на числе её подлинных носителей. Хотя, конечно же, появилось большое число боковых ветвей.

Сразу же после свержения монархии кулачному искусству вообще и тайцзицюань в частности был придан статус общенародного национального достояния, правительство поддерживало и даже частично финансировало создание разного рода ассоциаций и обществ Ушу. Наиболее видные места в них стали занимать мастера тайцзицюань Ян Шаохоу, Ян Чэнфу, У Цзяньцюань и другие, внесшие большой вклад в дело популяризации и распространения данного направления. К этому времени относится и проведение первых всекитайских научных конференций по тайцзицюань, участие в которых принимали только представители разного рода обществ «не чэньского» направления, так как со стилем Чэнь в то время еще никто не был знаком.

Знакомство это произошло только в 30-х годах после появления в 1928 году в Пекине Чэнь Факэ - мастера Паочуй и потомка Чэнь Чансина, формировавшего свой собственный стиль на соединении паочуй с «внутренним» наследием прадеда. Чэнь Факэ открыто признавал, что то, что он преподает, является в основе своей паочуй и если и принимал участие в конференциях, то без права официального голоса. О том, что стиля Чэнь от Чэнь Вантина никогда не существовало, прямо заявлял и Чэнь Синь - единственный в клане Чэнь глубоко образованный человек, написавший ряд работ по тайцзицюань, живший в нищете и одиночестве в деревне Чэньцзягоу. После его смерти эти работы были изданны с грубыми вставками и добавлением к названию книги «Разъяснение схем тайцзицюань» словосочетания «клана Чэнь». А потом, борцы с «феодальными пережитками» Тан Хао и Гу Люсинь, занимавшиеся стилем Чэнь, на гребне внедрения в новом Китае материалистического мировоззрения создали и с помощъю госпропаганды распространили более «логичную» версию о создании тайцзицюань Чэнь Вантином.

Вот, в общем, о чем говорят и пишут противники версии Тан Хао и Гу Люсиня, особенно активизировавшиеся в последнее время, когда «культурная революция» осталась далеко в истории.

Изучая различные источники и варианты родословных деревьев Тайцзицюань, мы пришли к выводу, что вопрос этот слишком сложен и запутан. Не только у нас, но и в Китае, по сей день, идут споры в среде адептов Тайцзицюань о времени и создателе «внутреннего» метода. Но, всё же, изучив все возможные версии и исторические перипетии вокруг Тайцзицюань, приходишь к выводу, что, практикуя и развивая различными путями, этот стиль ушу, каждый мастер внес в него что-то свое, тем самым обогатив. Во всяком случае, хоть и сложна, и запутана история развития стиля, но, совершенствуясь, он дошел до наших дней.

Вполне возможно, что ученики Чжан Саньфэна и ученики его учеников, сохранили и передали иные ветви Тайцзицюань, направления, существующего в даосской среде, обошедшего семьи преподающие этот стиль, как клановый вид.

Очень часто в Китае создавали образ отца-основателя стиля, превращая в миф совершенно незатейливые ситуации жизни. Но все же…

Мне, во всяком случае, приятно думать о том, что Тайцзицюань создал святой даос Чжан Саньфэн, а еще лучше, что Саньфэн стал святым благодаря получению своих знаний. Знаний, которые берут свое начало где-то в глубокой и мудрой древности, во времена великих цивилизаций, чьи тайны укрыли даосские отшельники в глубине своих горных пещер, среди лесов, туманов и озер.

По материалам:

«Вопросы истории тайцзицюань», А.О.Милянюк, 1999г.,

«Чэнь стиль тайцзицюань», Гу Люсинь, 1996г.,

«Пао чуй», Гу Люсинь, 1998г., и др.

http://lara-kroft.mylivepage.ru/wiki/18/43